Немного юмора (чисто поржать)

[alexpab]

Здравоохранение как оно есть...


Иду, значит, шоппингую, смотрю: на обочине ежик лежит. Не клубочком, а
навзничь, лапками кверху. И мордочка вся в кровище: машиной, наверное,
сбило. Тут в пригородах кого только не давят! Ежи, лисы, змеи...иногда
даже косули попадаются. Мне чего-то жалко его стало: завернула в
газету, принесла домой. Звоню Гельмуту, спрашиваю, что делать? Он мне:
отнеси в больницу, там ветеринарное отделение есть. Ладно, несу. Зашла
в кабинет. Встречает какой-то Айболит перекачанный: за два метра
ростом, из халата две простыни сшить можно. "Вас ист лось?", -
спрашивает. Вот уж, думаю, точно: лось. И прикинь: забыла, как
по-немецки "еж". Потом уже в словаре посмотрела. Ну, сую ему бедолагу:
мол, такое шайсе приключилось, кранкен животина, лечи, давай. Назвался
лосем - люби ежиков... Так он по жизни Айболит оказался: рожа
перекосилась, чуть не плачет. "Бедауэрнсверт, - причитает, - тир!".
Бедняжка, стало быть. Тампонами протер, чуть ли не облизал и укол
засандалил. Б%я, думаю, мало ежику своих иголок. И понес в
операционную. Подождите, говорит, около часа. Ну, уходить как-то
стремно - жду. Часа через полтора выползает этот лось. Табло скорбное,
как будто у меня тут родственник загибается. И вещает: мол, как
хорошо, что вы вовремя принесли бедное существо. Травма-де, очень
тяжелая: жить будет, но инвалидом останется. Сейчас, либе фройляйн,
его забирать и даже навещать нельзя: ломняк после наркоза. Я от такой
заботы тихо охреневаю. А тут начинается полный ам энде. Айболит
продолжает: "Пару дней пациенту (nota bene: ежику!) придется полежать
в отделении реанимации (для ежиков, нах!!!), а потом сможете его
забирать". У меня, наверное, на лице было написано: "На хрена мне дома
ежик-инвалид?!". Он спохватывается: "Но, может быть, это для вас
обременительно и чересчур ответственно ( е-мое!!!). Тогда вы можете
оформить животное в приют (б%я!!!). Если же все-таки вы решите
приютить его, понадобятся некоторые формальности..." Понимаю, что
ржать нельзя: немец грустный, как на похоронах фюрера. Гашу лыбу и
спрашиваю: "Какие формальности?". "Договор об опеке (над ежиком,
ёпт!!!), - отвечает, а также характеристику из магистрата". Я уже еле
сдерживаюсь, чтобы не закатиться. "Характеристику на животное?", -
спрашиваю. Этот зоофил на полном серьезе отвечает: "Нет,
характеристика в отношении вашей семьи, фройляйн. В документе должны
содержаться сведения о том, не обвинялись ли вы или члены вашей семье
в насилии над животными (изо всех сил гоню из головы образ Гельмута,
грубо сожительствующего с ежиком!!!). Кроме того, магистрат должен
подтвердить, имеете ли вы материальные и жилищные условия достаточные
для опеки над животным (не слишком ли мы бедны для ежика, сцука!!!)".
У меня, блин, еще сил хватило сказать: мол, я посоветуюсь с близкими,
прежде чем пойти на такой ответственный шаг, как усыновление ежика. И
спрашиваю: сколько я должна за операцию? Ответ меня додавил. "О, нет,
- говорит, - вы ничего не должны. У нас действует федеральная
программа по спасению животных, пострадавших от людей". И дальше -
зацени: "Наоборот, вы получите премию в сумме ста евро за
своевременное обращение к нам. Вам отправят деньги почтовым переводом
(...восемь, девять - аут!!!). Мы благодарны за вашу доброту. Данке
шен, гутхерциг фройляйн, ауфвидерзейн! " В общем, домой шла в полном
угаре, смеяться уже сил не было.